Смерть Бога на кресте – это последняя точка. После нее не может быть никакого возвращения назад, никакого продолжения истории, никакого захода на новый круг. То, что совершилось на Голгофе окончательно и бесповоротно в рамках нашего мира. Но Воскресение разрывает реальность как таковую, через него вечность вторгается в пространство и время. Именно это мы и празднуем в Пасху: прикосновение к вечности жизни перед лицом, казалось бы, непреодолимой трагедии смерти. 

The death of God on the cross is the last point. After it, there can be no going back, no continuation of the story, no entering a new circle. What happened on Golgotha is final and irrevocable within the framework of our world. But the Resurrection breaks reality as such, through it eternity invades space and time. This is exactly what we celebrate at Easter: touching the eternity of life in the face of the seemingly insurmountable tragedy of death. 

 Der Tod Gottes am Kreuz ist der letzte Punkt. Nach ihm kann es keine Rückkehr geben, keine Fortsetzung der Geschichte, keine neue Spirale. Das, was sich auf Golgatha vollbracht hat, ist im Rahmen unserer Welt endgültig und unwiderruflich. Aber die Auferstehung zerreißt die Realität als solche, durch sie dringt die Ewigkeit in Raum und Zeit ein. Genau das feiern wir an Ostern: eine Berührung der Ewigkeit des Lebens angesichts der scheinbar unüberwindbaren Tragödie des Todes.